16 мая в 19.30 в киноцентре «Октябрь» КАРО.Арт представит зрителю двухсерийный спектакль-фильм Анатолия Васильева «Дорога на Чаттанугу» по пьесе Виктора Славкина, после просмотра спектакля состоится творческая встреча зрителей с режиссером.

Показ состоится при поддержке «Фонда развития искусства драматического театра режиссера и педагога Анатолия Васильева» к 40-летию спектакля.

Анатолий Александрович лично приглашает зрителей на мероприятие:

«Эй, стиляги! Никого не осталось. Эй, бывшие стиляги! Никого. Эй! Все, кто с нами до Чаттануги, садитесь на поезд, поехали! Чух-чух-чух... Сорок лет прошло как сорок дней, чуваки! Короче, мы празднуем вместе с «Октябрем» в середине мая сорокалетие со дня премьеры «Взрослой дочери молодого человека» Виктора Славкина! Первая открытая генеральная репетиция состоялась 24-го апреля 1979 года на сцене Драматического театра им. Станиславского».

Напомним, что в основу спектакля-фильма «Дорога на Чаттанугу» (1992/2014) положены студийные съемки знаменитого спектакля Анатолия Васильева «Взрослая дочь молодого человека» (Московский драматический театр им. Станиславского, Москва, 1979) по одноименной пьесе Виктора Славкина, а также документальные съемки прототипов сценических героев и стиляг со страниц журнала «Крокодил».

Главные роли в фильме исполнили: Альберт Филозов, Юрий Гребенщиков, Лидия Савченко и Эммануил Виторган.
Мелодии 1950-х годов исполняет Алексей Козлов.

О фильме:
Продолжительность: 122 мин.
Сценарий: Анатолий Васильев, Виктор Славкин
Режиссер: Анатолий Васильев
Художник: Игорь Попов
Оператор: Александр Шапорин
Фотографии: Виктор Баженов (из архива Фонда Анатолия Васильева)

ДОРОГА НА ЧАТТАНУГУ (1992/2014)
История создания фильма (Текст Кристины Матвиенко)

 В 1979 году в Московском драматическом театре им. К.С. Станиславского, куда вместе со своим мастером, педагогом ГИТИСа и режиссером Андреем Поповым пришли трое его учеников, Анатолий Васильев, Борис Морозов и Иосиф Райхельгауз, вышел спектакль «Взрослая дочь молодого человека». Спектакль, ставший вехой в истории театра и вышедший за рамки только театрального события, был сочинен Васильевым в тесном и сложном сотрудничестве с актерами, художником Игорем Поповым и с автором – драматургом Виктором Славкиным. Его пьеса о разбитых иллюзиях ровесников в оригинале называлась «Дочь стиляги». Название изменили с легкой руки Василия Аксенова, уезжавшего тогда из страны. Главную роль в нем, да и одну из главных ролей своей жизни – роль Бэмса – играл Альберт Филозов…

Бэмс Филозов, музыкально одаренный, в ярком галстуке-бабочке и ботинках на «манной каше» обожал джаз и жизнь свою жил как джаз. Этот Бэмс и стал лицом целого поколения – мечтателей, грезящих о свободе, но запертых в собственной стране и времени. Лихой студент, звезда курса, он раздражал собой и комсомольских вожаков, и старых друзей. Вечеринка, происходившая на фоне и в проемах развернутой по диагонали бытовой декорации (сценограф Игорь Попов сделал это открытие в ответ на требования пожарной безопасности и превратил «квартиру в разрезе» в театральную ширму), встречала вновь давних друзей и воскрешала прошлое, которое требовало отчета о настоящем.

«Ускользающая характерность как бы смытых черт…» (Нина Цыркун).«Магма, неочевидная тонкость, недобитая человечность, прелестная вздорность, идиотические всплески. Всё вместе. То, что существовало враздробь и в других драматургических вариациях, здесь обобщилось до универсальной неопределенности». (Зара Абдуллаева о героях другого спектакля Васильева – «Серсо», в котором роль Петушка играл Альберт Филозов).

Виктор Славкин вспоминал: «Когда Васильев закончил первый акт, он решил показать его артистам «Первого варианта «Вассы Железновой»»: Никищихиной, Поляковой, Буркову, Романову, Бочкареву и другим. Нужен был взгляд со стороны – куда идем? Интересно ли это кому-нибудь, кроме нас? Помню, поразил меня Георгий Бурков: его слова и он сам. Не потому что хвалил, не оттого, что сказал «Пахнет открытием», а как объяснил нам и, наверное, сам себе смысл происходящего на сцене: «В пьесе герои мучаются вопросом: где они ошиблись – то ли тогда, когда поверили в свободу духа, то ли тогда, когда поверили, что с этим надо бороться…».

Поразительным образом последующая киноверсия спектакля стала ответом на «реальный», театральный финал «Взрослой дочери…», где герои отправлялись в кино и их конфликт оказывался исчерпан, потому что его уничтожила сама жизнь.