Дебютировавший в полнометражном кино четыре года назад режиссёр Роберт Эггерс, по всей видимости, не планирует сбавлять обороты. Его «Ведьма» 2015 года – яркое событие в жанре ужасов: безумное, завораживающее, тягучее, пугающее. Кажется, что несмотря всего на два полных метра в карьере, режиссёр уже нащупал идеальную для себя формулу. Все вышеперечисленные тезисы идеально подходят не только под описание дебюта Эггерса, но и для его технически виртуозного «Маяка» – похотливо-больной картины о сущности человеческой природы. Не просто так кажется, что Эггерс второй раз балует искушённых зрителей одним и тем же. И содержательно – это действительно так, вот только форма «Маяка» намного глубже, чем кажется на первый взгляд. 

От сюжетной завязки не стоит ожидать чего-то грандиозного или же нетривиального. На дворе 1890-е годы, уставший от работы дровосека, молодой Ифраим Уинслоу (Робберт Паттинсон) приплывает на отдалённый, словно от всего человеческого, остров работать ассистентом смотрителя маяка, Томаса Уэйка (Уиллем Дефо). Вот только вместо тихой и спокойной работёнки среди морских просторов, Уинслоу попадает в настоящий ад. Сначал вечно рассказывающий небылицы смотритель Уэйк начинает обращаться с Уинслоу как со своим рабом, заставляя выполнять самую мелочную работу и недостойные мужчину задачи. Затем местная атмосфера отчуждения, вкупе с давящей на нервы клаустрофобией самого маяка, медленно начинают сводить обоих персонажей с ума. 

Структура ленты – банальная до безобразия. Однако «Маяк» – кино вовсе не того разряда, в который его по ошибке можно записать. Для начала, стоит намотать на ус, что основная идея фильма родилась у Роберта Эггерса и его брата Макса Эггерса совершенно случайно. Братьям хотелось поэкспериментировать с форматом. Хотелось при помощи всех известных визуальных и звуковых приёмом сделать мистических хоррор на острове, в центре которого зловеще освещает потёмки человеческой натуры старый маяк. Первое, чем цепляет «Маяк», это своим фольклором и риторикой местного языка – фильм представляет из себя набор старинных мореходных мифов, а его персонажи говорят на ныне умерших диалектах. Здесь вся соль в том, как именно говорят герои, каким языком и какой жаргон они используют при этом. 

А вот техническая сторона фильма – отдельная баллада. «Маяк» не просто так во время просмотра выглядит и чувствуется, как кино не своей эпохи. Да и вообще, если бы не шикарные Роберт Паттинсон и Уиллем Дефо в главных ролях, режиссёр смог бы добиться стопроцентной иллюзии, будто бы его картина была снята в начале ХХ века. Но нет, «Маяк» – это хоть кино и снятое сегодня, но под характеристики своего времени оно попадает лишь частично. Всё дело в том, что для создания фильма авторы пошли на весьма любопытное ухищрение: при съёмках использовалась 35-миллиметровая чёрно-белая плёнка и оборудование из 20-х и 40-х годов прошлого века. А почти квадратное соотношение сторон кадра (1.19 : 1), создаёт ту самую атмосферу клаустрофобии и полное отсутствие уюта во время просмотра. 

Местами смотреть «Маяк» невыносимо тошно (в хорошем смысле). Несмотря на свой жанр и явную попытку Эггерсов хотя бы стилистически сроднить своё произведение с работами отца хорроров, Эдгара По, фильму очень сложно напугать своего зрителя. «Маяк» больше вызывает чувство неприятия, чем дрожь от ужаса. Фильм пропитан безумием, которое одновременно успевает и веселить своими пьяными свистоплясками, и вызывать рвотные позывы. Простые вечера под стаканчик спиртного и танцы сменяются кровожадными разборками с чайками, сценами мастурбации и фантазиями о сексе с русалками – на словах звучит не настолько дико, как это мастерски смог реализовать Роберт Эггерс. Ощущается всё это ровно так, как и должно – желание убежать от «Маяка» куда подальше не покидает во время всего просмотра. 

Вот только желание досмотреть всю эту вакханалию до конца, из-за банального любопытства, всё же берёт вверх. Благо, с технической точки зрения, смотрится «Маяк» роскошно. Вся его визуальная прелесть строится не просто вокруг заигрывания с оборудованием прошлого века и тем, как именно зернит и затемнён кадр, а тем, как оператор Джарин Блашке («Ведьма») обращается с камерой. Для начала, никакой съёмки с плеча – только статичная картинка, простые пролёты вперёд-назад при помощи крана и геометрически просчитанная поездка всё той же камеры по рельсам. Визуально фильм зачастую и вовсе отсылает к классическим ужасам и не только. От очевидных референсов в сторону хичкоковских «Птиц» 1963-го из-за жутких чаек, окутывающих героев с ног до головы, до полномасштабного оммажа на «Сталкера» 1979-го Тарковского. 

Однако есть одно очень интересное наблюдение. Для кого-то это прозвучит, как полнейший бред, а для кого-то станет поводом посмотреть этот фильм. «Маяк» российскому зрителю способен показаться лишённой трэша, чёрно-белой версией культового «Зелёного слоника» 1999-го года. С той лишь разницей, что картина Эггерса знает себе меру и полностью отдаёт себе отчёт в том, что именно она пытается сказать, не уходя от заложенных ещё в прошлом веке законов жанра в пучины фейкового артхауса. У Эггерса «Маяк» всё же больше относится к жанровому кино, которое прекрасно осознаёт себя и не пытается притворяться чем-то другим, тем, чем оно явно не является. 

Самое главное очарование фильма даже и не думает прятаться где-то за пределами кадра – оно всегда находится на самом видном месте. Здесь речь идёт именно про двух центральных и почти единственных актёрах картины. Про Роберта Паттинсона и Уиллема Дефо хочется говорить долго и много, однако если идти только по верхам, получается следующий тезис: как уже успели отметить зарубежные критики, оба актёра исполнили чуть ли не лучшие перформансы в своих карьерах. По правде говоря, это действительно так. Паттинсон окончательно и бесповоротно заслужил титул одного из самых талантливых молодых артистов своего поколения, а Дефо в очередной раз доказал, что роли безумцев ему к лицу, как никому. 

Ифраим Уинслоу – персонаж, из-за которого Паттинсон страдал на съёмочной площадке как никогда. Казалось бы, после коллаборации с интеллектуальной Клер Дени («Высшее общество»), актёру уже ничего не страшно и ничем его не удивить. Оказывается, есть чем: Уинслоу на протяжении всего фильма трансформируется из таинственного и мало звучного юноши, на дух не переносящего алкоголь, в горланящего во всю глотку песни моряков, опустошающий параллельно очередную бутылку спиртного, больного маньяка. А когда все запасы «провизии» заканчиваются, в дело идёт керосин, которого на острове предостаточно. Смотреть за страданиями персонажа становится ещё веселее, если держать в голове слова самого Паттинсона, который признался в одном интервью, что на съёмках «Маяка» он то и дело валялся в дерьме, мочился в штаты и поедал грязь. 

Томас Уэйк – герой Уиллема Дефо, сошедший словно со страниц книг Хемингуэя: вечно рассказывающий о своих приключениях старик, красиво потягивающих трубку в темноте напротив масляной лампы. Невооружённым взглядом видно, насколько Дефо наслаждается этим персонажем. По всей видимости, после роли Ван Гога, за которую он в начале года получил номинацию на Оскар, амплуа сумасшедших актёру особенно хорошо удаются. Правда, Томас очень сильно отличается от образа известного постимпрессиониста – при помощи особого тембра голоса Дефо доводит безумие своего персонажа до зловеще-адских размахов. Каждый раз, когда он кричит, складывается ощущение, будто бы вот-вот из его груди вырвется нечто пугающее, нечто не из этого мира. 

Но не стоит принимать все вышеописанные характеристики персонажей за чистую моменту. «Маяк» – это кино про обнажение человеческой натуры. Сценарий братьев Эггерсов изучает самые тёмные уголки человеческой души, открывает которую человек лишь самому себе, наедине с собой. Кто-то под нескончаемый вой сирен мечтает об очередной бутылке, кто-то просто болен настолько, что уже начинает путать реальность и сумасшедший вымысел у себя в голове. Всё это прячется за манерами, правилами социума и, банально, человеческими эмоциями. Фильм подытоживает все эти мысли: лишаясь всего этого, оказываясь взаперти собственных желаний, человек рискует превратиться в похотливое животное, пожирающее слабых. А может и нет никакого превращения, может быть монстры прячутся у всех на виду под масками добра? 

Оценка: 8 из 10

«Маяк» – в прокате с 16 января  

Мнение корреспондентов может не совпадать с мнением редакции