«Я нахожу героев, увлекаюсь, не могу равнодушно, обязательно «влюбляюсь» в историю», - так говорит Татьяна Малова, режиссер-документалист, четырежды лауреат национальной премии ТЭФИ, участник и лауреат отечественных и зарубежных фестивалей документального кино, с которой мы беседуем в Школе акварели Сергея Андрияки в окружении прекрасных художественных работ, таких же, как и фильмы героини этого интервью.

Мы разговариваем с вами после премьеры очередного фильма о звезде мирового балета Рудольфе Нурееве. Как проходила работа, и оправдались ли ваши ожидания от картины?

- Эта работа интересная и достаточно длительная по времени. Первый фильм о Нурееве был снят 2013 году и вот последний – 2023 год. Четыре фильма («Мятежный демон», «Нездешний остров», «Последний танец», «Возвращение» - прим. авторов) освещают различные периоды творчества артиста. У нас он был персона нон грата - как первый невозвращенец. Но на Западе его боготворили как величайшего танцовщика своего времени. Он стал культовой фигурой 60-х – 70-х годов в Европе. Известность пришла не только благодаря таланту танцовщика, но и скандалам, жёсткому характеру.

Сейчас в кино и на телевидении сценарный голод. Как говорят многие – нет интересных тем. Жизнь Нуреева изумительна, готовый сценарий для сериала или фильма.

С одной стороны – яркая одаренность гениального танцовщика, с другой стороны – парадоксальный и неординарный человек. Очень жестокий. При его капиталах – он оставил десятки миллионов долларов – отличался скупостью: в ресторане за себя никогда не платил.  Когда он возглавил балетную труппу Гранд-Опера в Париже -  на репетициях мог срываться, материться, знаменитому французскому  репетитору сломал челюсть  только за то, что тот сделал Нурееву замечание. 

На пике его славы критика разделялась на два лагеря: одни восхищались талантом, другие возмущались эпатажным поведением. Рудольф очень умело себя пиарил, например, близким знакомством с членами европейских королевских семей, Джеки Кеннеди, Меркьюри (британский рок-певец, автор песен и вокалист группы «Queen» - прим. авторов) и Джагером (английский рок-музыкант, актер, продюсер, вокалист  рок-группы «TheRollingStones» - прим. авторов). Пусть плохо говорят, пусть скандально говорят, но пусть говорят. Было бесконечно интересно разбираться во всех его победах и поражениях.

Второй фильм – это Нуреев в Италии. Колоссальную работу проделали – нашли весь его ближний круг. Луиджи Пиньотти, например, который 26 лет рядом с ним – был его антрепренером. Нам удалось договориться о съёмках на острове Ли Галлина юге Италии, который Нуреев купил незадолго до смерти.

Попасть на этот остров очень сложно (его перекупил после смерти Нуреева Джованни Руссо – прим. авторов), новый хозяин не пускает туда туристов. У нас было четыре съёмочных дня. Это было волшебное приключение – мы там были с оператором и переводчицей. Затем Будапешт, где снимали материал уже для следующего фильма - «Последний танец» с венгерскими операторами.

Работая над историей о Рудольфе Нурееве, удалось ли вам понять его «балетную душу»?

- Динамика погружения в нуреевский материал – сначала было интересно и я где-то даже восхищалась, что он все делал вопреки – через преодоление. Но чем больше я встречалась с людьми, узнавала истории из его жизни, тем больше отторжения он у меня вызывал. И в последнем фильме я выразила своё авторское отношение: человек так одарен был от Бога, стал гениальным танцовщиком, произвел революция в мужском танце – и столько сложностей и противоречий в личной  жизни, в отношениях с людьми...

В фильме «Последний танец» мы рассказываем, как венгерский продюсер придумал для него роль ангела в спектакле «Христофоро», посвящённому открытию Америки Колумбом.  За всю свою балетную карьеру Нуреев сыграл так много плохих парней – «Валентино», «Песни странствующего подмастерье», «Юноша и смерть», «Люцифер». И вот в конце жизни – роль Ангела, символ милосердия, доброты. Что это, ирония или подарок Судьбы?..

Он работал много, как никто из балетных артистов - двести спектаклей в год.  Мальчик из бедной татарской семьи стал самым богатым балетным артистом мира. Имел квартиры в Париже, Лондоне, Нью-Йорке, владел двумя островами. Стал всемирно знаменитым. Но рано ушел из жизни, всего в 54 года. Невольно возникает вопрос, не слишком ли дорогую цену заплатил Нуреев за тот самый «прыжок в свободу»17 июня 1961 г. во время парижских гастролей Ленинградского театра оперы и балета? Его поступок ускорил смерть родителей, сёстры подвергались гонениям - это было жестоко по отношению к близким.

Почему вас не было на последней премьере фильма в «Геликон Опере»?

- К последнему фильму о Нурееве («Возвращение» - прим. авторов) у меня уже было к нему совсем другое отношение. Одаренный человек совсем не хорошо распорядился своей жизнью. Ранний уход – это очень грустно, поэтому я лейтмотивом фильма сделала прощание. Он приехал проститься с альма-матер, с театром, где он начинал. Он приезжает в Петербург, встречается с друзьями, идет вдоль каналов, ходит по любимым улицам. Со всем и всеми прощается, прощается, прощается - он знает, что скоро его в этом мире не будет. Это грустная история и я хотела через музыкальное оформление фильма усилить эмоциональное воздействие. Продюсеру показался финал слишком грустным, неоптимистичным и как часто бывает в нашей работе, отношения режиссёра и продюсера, зачастую – это конфликт. Я не могла согласиться с таким непрофессиональным подходом, потому и проигнорировала премьеру в «Геликон-Опере».

У меня целая жизнь прошла в документальном кино и на телевидении и чаще всего  я работала с профессионалами своего дела.

Мы с вами познакомились на премьере фильма к столетию «Спартака». Как вы, снимавшая всю жизнь о культуре и науке, оказались в футболе?

- Режиссёр – это профессия. Темы меняются, а профессия остается. Я грамотный человек, у меня два высших образования. Для меня ничего не стоит войти в тему. Во-первых, был сценарист, Александр Нилин, человек, прекрасно разбирающийся в футболе. Он писатель и в его книгах я нашла поразительные эпизоды спортивной биографии «Спартака».

Старостины (братья Николай, Александр, Андрей и Петр – основатели общества «Спартак» - прим. авторов) потрясающей красоты и таланта люди. Бесков (Константин Иванович – тренер «Спартака» 1977-1988 гг., прим. авторов) – противоречивая, интересная фигура. А какие талантливые футболисты – Бобров, Нетто, Черенков! И какие интриги, перипетии, «тайны мадридского двора» в мире спорта!  И меня эта тема по-настоящему захватила, мне стало интересно. А уж как делать кино – это я умею: как выстроить сквозную линию, эпизоды, чтобы зритель не заскучал – это уж моё режиссёрское ремесло.

Почему в картине про «народную команду» нет ни слова, ни минуты про «народного футболиста» Фёдора Черенкова?

- Из-за хронометража картины. Фильм выполнен без закадрового текста, люди и действующие лица рассказывают о себе, коллегах, об истории «Спартака». Я структурировала по эпизодам. Пришлось урезать очень много интересных историй, шла по самым ярким моментам. В следующих фильмах о «Спартаке» - надеюсь, они будут - обязательно вернемся и к личностям Фёдора Черенкова, Игоря Нетто.

На пресс-конференции после премьеры фильма вы сравнили футбол с мирами Артура Хейли. Расшифруйте, пожалуйста.

- Мне по роду профессии приходилось погружаться в мир учёных, художников, писателей, артистов, и теперь – футболистов. И все эти «миры» - особенные, каждый по-своему. Я слушала по три часа лекции математиков, погружалась в специфику работы врачей, и вот еще один мир – футбольный.  В 80-е – 90-е годы в России были очень популярны романы Артура Хейли, где он захватывающе описал события в разных профессиональных кругах. Так и я погрузилась в мир спартаковцев и увидела мир в миниатюре, такой же, как и вся наша жизнь. Только специфика другая – спортивная. А остальное – я увлекаюсь, нахожу героев, не могу равнодушно, обязательно «влюбляюсь» в историю. И зритель это всегда чувствует.

Вы окончили филологический факультет Одесского государственного университета. Когда последний раз были в столице Черного моря?

- Очень давно, ещё до перестройки.

Как и когда приняли решение поступать в Ленинградский институт театра, музыки и кино на режиссерский факультет?

- В Одесском университете я получила очень хорошее образование, да и учиться я любила. У нас были факультативы, сейчас это, наверное, не практикуется: двухгодичный – история мировой музыки, второй – история мирового кино и ещё – театр. И на все три я ходила.

И получив объем таких знаний,  и уже работая на телевидении как журналист – у меня была часовая программа - я хотела учиться и дальше. И в какой-то момент поняла, что работа режиссера интереснее, более творческая. А после летнего похода в горы не захотела возвращаться в рутину и поехала в Ленинград учиться на режиссёра. Особенно не готовилась, но так как я читала журнал «Вопросы философии», где была критика буржуазной западной культуры и любила итальянского режиссёра Феллини, то на все вопросы отвечала примерно так: «Феллини по этому поводу говорит так-то… и я с ним солидарна». После этого меня и прозвали «Таня Феллини». Так вместе с Феллини я и поступила в Институт театра, музыки и кино.

Программа «Очевидное - невероятное» была в СССР очень популярна. Как вы пришли в «науку» на телевидении – были ведь ещё программы «Под знаком Пи» и «В поисках утраченного»?

- Я проработала 23 года со Львом Николаевичем Николаевым – известным популяризатором науки, прекрасным сценаристом, отличным документалистом. Прекрасный, интеллигентнейший человек был, физик по профессии.

Сначала работала в Главной редакции научно-популярных и просветительских программ на Шаболовке. Это была в 80-е годы лучшая редакция – просветительские программы по истории, литературе, театру, кино. Не было тогда цифровой техники, много придумывали, экспериментировали. Работать было необыкновенно интересно. С нами работали Михаил Козаков, Сергей Юрский, Ия Савина, Юрий Богатырёв, Пётр Фоменко. Козаков снимал телевизионные версии «Маскарада», «Фауста». Были потрясающие экспериментальные студии, телевидение было раскованное и интересное. А затем я перешла к Льву Николаеву – мы снимали интереснейших людей науки -  академиков, профессоров, новаторов отрасли, ездили по всем научным центрам -  Дубна,  Пущино - везде люди, своя жизнь и везде она такая, какая есть – с противоречиями, конфликтами.

А потом началась перестройка, открылись «ворота на Запад» и у нас были потрясающие поездки – в Японию, на Канарские острова, Америку, Европу – объездили весь мир. Мы возвращали временно утерянные имена (Бердяев, Шестов – философы, уехавшие в 1923 году) крупных личностей и нам самим интересно было.

Телевизионные циклы «Цивилизация» и «Гении и злодеи уходящей эпохи» - это такой «учебник» истории или больше «культурная» документалистика?

- У нас это была документалистика.

«Анатолий Папанов. Тайники души» - так каковы они, эти «тайники» у одного из лучших актеров отечественного кино?

- Анатолий Папанов - актер огромного масштаба – мог и трагедию играть, и комедию, и Волка из «Ну, погоди!». Но до конца свой талант он так и не раскрыл и именно это мы хотели передать своим фильмом. Мы начинали и заканчивали картину о Папанове его «Монологом Фальстафа» - о жизни, судьбе и смерти. Но, к сожалению, именно эти эпизоды попали под правку редакторов.

«Очарованный Россией» - так называется ваш фильм о Сергее Рахманинове. А чем лично вас «очаровал» герой картины?

- Это подарок судьбы. Я написала сценарную заявку, потом мы прошли строгий отбор в Госкино и получили грант, тем более, что в этом году отмечается 150 лет со дня рождения великого композитора. Съёмки – это «Ивановка» (музей заповедник С.В. Рахманинова на Тамбовщине – прим. авторов), жив ещё был директор этого музея, Александр Иванович Ермаков – подвижник, который с пустыря воссоздал музей Рахманинова, я сначала отдельно о нём сняла фильм.  Музыка Рахманинова – это потрясающе! Едем на съёмку, включаем запись - Второй концерт Рахманинова. Мелькают за окном леса, поля, перелески, берёзовые рощи. Вот она, Россия – полная гармония музыки и русской природы!

Гений музыкальный! В Японии его боготворят, а у нас дисков купить нельзя, концертного зала на родине нет, музея в Москве нет – это возмутительно. Памятник и тот только не так давно поставили, практически на деньги родственника. В фильме два финала, второй – как раз мое послесловие: «Ну, когда же совесть проснётся и Рахманинов получит то, что он действительно заслужил всей своей жизнью?»

Марина Цветаева у вас в «Романе её души». Любители ли вы сами поэзию и что лично вам больше всего запомнилось у Цветаевой?

- Интересная история получилась. Нам так повезло, что 2000 году истек срок «тайны» любовных писем Цветаевой к Родзевичу (Константин Болеславович, друг и однокашник Эфрона, мужа Цветаевой – прим. авторов). Он умер в Париже в возрасте 90 лет, но успел прислать бандеролью в Тарусу (городок Калужской области, где провела свои ранние годы Марина Цветаева – прим. авторов) эти письма. Дочь Цветаевой и Эфрона, Ариадна Сергеевна, там жила после ссылки. И она их даже не открыла – передала в литературный музей с тем, чтобы их опубликовали не ранее 2000 года.

И как раз в 2000-м году мы начали наши съёмки. Когда нам принесли пачку писем и пражские записные книжки Цветаевой, у меня руки тряслись, когда я их перелистывала.  Марина сильно любила Родзевича, хотела руки на себя наложить, когда он женился. Мы приехали в Прагу, прошли по местам их встреч. Мне всегда интересно именно то место, где жил герой, что видел из окна. Мы нашли дом, где жила Цветаева. Старинное кладбище, куда она ходила с рынка и где писала письма Борису Пастернаку.

В записных книжках Цветаевой, среди записей о ценах и покупках на рынке – её любовные стихи. Потому сквозной линией фильма стало закадровое чтение любовной лирики, а на визуальных кадрах – жёсткий бытовой ряд, в котором жила в то время Марина: крупный план, руки, чистящие картошку, в серебряных кольцах, которые так любила Цветаева.

И я думала, как это всё передать на экран? Весь их любовный роман и стихи, посвященные Родзевичу, я «показала» через крупно снятые руки, чистящие картошку, цветаевский браслет, потом она стирает, мыльная пена стирки -  и стихи о любви за кадром. Их читала Галина Тюнина, ведущая актриса Театра Фоменко.

Так всё-таки есть ли жизнь после смерти? Как проходила работа над фильмом «По ту сторону жизни и смерти»?

- Когда-то я делала программу о теории большого взрыва. Я за два года сделала пятьдесят два фильма об истории науки – «Жизнь замечательных идей», получила ТЭФИ за этот цикл.  Рождение нашей Вселенной, что там, по ту сторону смерти - все эти жгучие вопросы рождают множество теорий, противоречивых.  Как-то видела круглый стол на эту тему – собрались физик, химик, астроном, философ и даже филолог. У каждого - свои аргументы, своя система доказательств. За час так и не пришли к единому мнению.

В вашей фильмографии более 700 телевизионных программ и фильмов, четыре ТЭФИ и множество международных наград разных фестивалей, а что дальше - над чем работаете сейчас?

- Близится столетний юбилей Твардовского (Александр Трифонович - писатель, поэт, прозаик, автор поэмы «Василий Теркин», главред журнала «Новый мир» на протяжении 20 лет - прим. авторов), а поэта практически забыли.

Твардовский – это глыба, его вклад в литературу и культуру страны в 60-е – 80-е годы – неоценим. Потрясающий был человек и поэт, к сожалению – недооценённый. Гениальная простота без пестроты. У него пушкинская простота, под которой айсберг смыслов, глубинных прозрений, метафор – то, что заставляет человека думать, чувствовать. При изумительной стихотворной легкости такая точность слова, лезвие не просунешь.  Для меня он между Пушкиным и Некрасовым. Военные стихи Твардовского - «Я убит подо Ржевом», «Рассказ танкиста» - потрясающие. Я плакала, читая их.

Твардовский был очень мужественным человеком - трагедии, которые он пережил: увольнение с поста главреда «Нового мира», история с Солженицыным - в советское время напечатать «Один день Ивана Денисовича» – это надо было иметь мужество. Поэтому я считаю, что Твардовский недооцененный, мы быстро всё забываем. Он очень русский поэт. Его семью сослали в Сибирь как кулаков, а он мучился между коммунистическим воззрением и тем, что семья в Сибири погибала. Папанов и Твардовский для меня - две серьёзные фигуры, русские характеры, мощные, талантливые и недооцененные. Об этом мой новый фильм.

Таких людей, как Александр Трифонович грех забывать, нельзя! Потому, что это наши корни. Есть главные вещи, люди перестают отличать главное от второстепенного. И это большая беда и в личном плане человеческом, и в жизни государства.  Моя установка – делать позитивные фильмы. Наша страна переживает трудные времена. И каждый на своём месте должен делать что-то нужное и полезное. И на теле – и киноэкранах важно видеть умных, талантливых, красивых, патриотичных людей, а не пошлые репортажи из жизни наших бездарных, так называемых, звёзд шоу-биза.

И я удовлетворена, что своим фильмом я помогаю людям помнить Твардовского и не забывать его гениальные стихи.

Сабадаш Владимир, Светлана Юрьева.

Фото – Сабадаш Владимир и из личного архива режиссера