В кабинете Почетного президента РФС (так сейчас называется его должность)  беседуем с Первым президентом Российского футбольного союза (1992-2005гг.) Вячеславом Ивановичем Колосковым о футболе и его влиянии на Жизнь.

Как вам закончившийся чемпионат России по футболу, в котором впервые три команды претендовали на чемпионство?

- Для российского футбола ситуация достаточно оригинальная. Потому, что в последние годы чемпион у нас определялся заранее, и к счастью, в этом году эта тенденция была нарушена. В этом году до последнего тура шла ожесточенная борьба не только за первое место, но и за возможность остаться в РПЛ. Так что чемпионат мало того, что уникальным получился, так еще и довольно содержательным с моей точки зрения. Три команды, претендовавшие на первое место, «Зенит», «Динамо» и «Краснодар»  придерживаются разного стиля игры. Это очень хорошо, потому что оставляет надежду на то, что футбол и дальше будет позитивно развиваться.

Чемпион набрал всего 57 очков – это антирекорд. Не говорит ли это о слабости  российского чемпионата?

- О слабости чемпионата это точно не говорит. Если бы чемпионат был слабым, то «Зенит» набрал бы 90 очков. А раз все шло впритык, то это говорит как раз о конкурентоспособности чемпионата. Это раз. Во-вторых, в этом году не было ни одной команды, которая бы ровно прошла весь чемпионат. Тот же «Зенит» по ходу сезона кувыркался: то сыграет хорошо, то сыграет плохо, то сыграет совсем безлико. Так же «Динамо», также ЦСКА – ни одна команда не сыграла ровно весь сезон, не понеся больших потерь. Те же динамовцы отлично стартовали, но после зимнего перерыва провали практически все матчи. Беда всех наших клубов в их нестабильности.

Что с Азиатской конфедерацией футбола – стоит ли России туда переходить?

- Необходимости никакой нет. Все забывают, что на нас наложен запрет не только УЕФА, но и ФИФА – они запретили участие российских команд во всех международных соревнованиях. И поэтому, куда бы мы ни шли, запрет ФИФА будет действовать – это, во-первых. Во-вторых, переход с элитной конфедерации в одну из слабейших – это значит навеки похоронить российский футбол. Азиатская конфедерация является слабейшей со всех точек зрения: организационной, мастерства финансовой, и всего остального. Не случайно, Саудовская Аравия за счет покупки выдающихся футболистов поднять уровень футбола у себя. Но, в целом Азия – это клоака, туда точно не следует стремиться. Туда попадем – назад дороги не будет.

Ваши прогнозы по поводу еврокубков – когда российские  клубы смогут там играть?

- Они вернуться, и клубы вернуться и все сборные команды вернутся к полномасштабным соревнованиям. Произойдет это через два года после окончания СВО. Эти два года нужно, чтобы включится в календарь по обору на ЧЕ и ЧМ, а также в клубные турниры.

Сборная по футболу – сейчас это вещь в себе. Нужна ли она в данной ситуации  и для чего?

- Если «заморозить» сборную, то это губительно скажется на всех институтах сборных. У нас только в мужском футболе сборных команд штук 11, начиная от мальчишек и заканчивая мастерами. Всем им нужен любой международный опыт, всем им нужны стимулы. Что значит, для 15-летнего мальчишки попасть в сборную – все это стимулирует ребят, чтобы совершенствовать свое мастерство. Если мы «заморозим», то этот стимул пропадет, и интерес угаснет. А так они чувствует себя игроками сборной, участвуют в международных турнирах. Недавно сборная молодежная летала в Южную Америку, там хорошие матчи провели. Поэтому «замораживать» ни в коем случае нельзя, ситуация нормализуется - а у нас команды нет. Институт сборных нужно сохранить и тщательно искать спарринг-партнеров для игр.

Фан-айди в играх РПЛ есть, а в Кубке России  нет. Где логика – одни и те же команды (в пути РПЛ) играют, по одним и тем же правилам и даже на одних и тех же стадионах?

- Вопрос конечно к организаторам. Это происходит не из желания ущемить чьи-то интересы, эта тема, к сожалению, продиктована самой жизнью. У нас в последние годы огромное количество беспорядков на стадионах: файеры, шашки, бананы, матерные кричалки, драки на стадионах и за его пределами. Все это связано с определенными людьми, которым футбол не интересен. Они приходят на стадион подраться, показать себя, похулиганить. И фан-айди был введен именно с этой целью, что б отсечь хулиганье, мешающее нормальному зрителю смотреть футбол. Заметьте, последние два сезона – ни одного случая драк, файеров и прочего. Людей, которые этим занимались, просто не пускают на стадион. А вот теперь, возможно, стоит начать дискуссию по поводу того, что может через сезон снять эти ограничения, потому что порядок вроде как навели. Люди, отвечающие за правопорядок,  разобрались в «тонкостях» проноса шашек, фаеров и всякого рода транспарантов. Я считаю, что уже можно начинать эту дисскусию среди болельщиков и специалистов.

В предпоследнем туре в Грозном в игрока «Зенита» прилетела бутылка с трибуны. Неделя прошла, а виновника не нашли – и это при Фан-айди и камерах. Так в чем же смысл тогда такого Фан-айди?

- Это уж точно вопрос не ко мне. Но, как говориться: «в семье не без урода». За два года – единственный случай. Найдут и накажут, дайте время, у меня нет никаких сомнений в этом.

Очень странная новая система розыгрыша Кубка – «Балтика» проиграла четыре матчах,  и будет сражаться за трофей в «Лужниках». Где же здесь спортивный принцип и вековое правило Кубка: проигравший – выбывает?

- Понимаете, все в жизни меняется. Истории, которые сто лет были в футболе, отживают свое, меняются правила игры, идут изменения в структуре самой игры, в мастерстве футболистов, в совершенствовании подготовки. Принцип: проиграл-вылетел, существовал из покон веков, и, наверное, пришло время что-то менять. В новой системе розыгрыша Кубка я, честно говоря, пока не разобрался. Но меня это и мало интересует, а вот содержание интересует. Даже команды Медиа лиги приняли участие, вызвав немалый ажиотаж, в прессе, в том числе. А именно это и нужно организаторам. Сегодня в управлении футболом новые тенденции, как и везде. Идут поиски новых форм соревнований, чтобы привлечь зрителя. И эксперимент в Кубке показал, что они достигли этого – зритель пришел на стадион. Поэтому, будем считать, что эксперимент удался в целом, но участники должны решить, как дальше выступать. Такой оставить формат, или что-то менять, искать новые формы. Главная идея Кубка, помимо всего прочего, увеличить количество официальных игр для команд. Прибавление  восьми игр – это, по сути, европейский уровень.

К вашей карьере спортивного функционера: вы руководили  футболом несколько десятилетий. Знаменитое скандальное «письмо 14» - почему нельзя было разрулить эту ситуацию мирно?

- Проблема возникла из-за меркантильных интересов отдельных футболистов. Они должны были, в соответствии с подписанным контрактом с компанией «Nike», выступить в их экипировке. Футболисты получали за это свою часть, а мы еще и содержали на эти деньги семь сборных. Те футболисты, которые подписали письмо (ноябрь 1993 года – прим. автора), в ««Nike» и играли, некоторые из них. Но нашелся «баламут», который и заварил все: «мы профессионалы, нас должны слушать, мы должны управлять, а не нами…» Отсюда все это и пошло. Я не однократно пытался говорить с ребятами и тренерским штабом – бесполезно. Это была «цветная революция» в футболе. Подтянули к этому процессу журналистов, отдельных руководителей. Сначала все это было за деньги, а потом – за идею. Якобы за идею: «мы хотим того тренера, который нам нравится, мы хотим те условия, а не другие». Пришлось серьезно «повоевать», чтобы доказать простую истину – управлять должны те, кого избрали на эти должности, и  не футболисты должны назначать тренеров, проводить сборы, решать контрактные задачи. Мы должны были не допустить анархии – и мы это сделали. Может быть, нужно было провести индивидуальные беседы, но это настолько все произошло, для меня лично,  неожиданно, что получилось, так как получилось. Изначально, когда мне позвонили и доложили, под этим письмом было всего три подписи, потом они подсобрали до 14. Сейчас подписанты сами рассказывают, какие они «были тогда дураки». Короче говоря – «цветная революция» не удалась. Но, к сожалению, мы плохо выступили на ЧМ (США, 1994 год – прим. автора), хотя команда была очень хорошая.

Что было не так с «рекордом» Олега Протасова, и почему вы не смогли повлиять на то, что его «тянули за уши» к недосягаемой вершине  Никиты Павловича Симоняна?

- Теоретически все можно сделать, практически тяжело. Мы это почувствовали, когда Протасов стал забивать по 2, по 3 гола в каждом матче, и на выезде и в домашних играх. А зная руководство «Днепра» - Емец и Жиздик (Владимир Емец и Геннадий Жиздик – творцы чемпионского «Днепра» 1993 года – прим. автора)  там такие были, хорошие, мощные, сильные организаторы – мы подозревали. Но у нас не было никаких оснований, мы тогда не могли, ни прослушку поставить, ни агента внедрить в их штаб. Мы видели, что «открываются» ворота, дают возможность забить. Беседовали, даже в прессе вопрос подымали – но, к сожалению, так получилось что их «закулисные игры» оказались сильнее наших усилий.

Вы работали и с Бесковым и с Лобановским. В чем они схожи, и в чем принципиально отличаются?

- Любовь к футболу и знание футбола – они оба обладали этими качествами. Бесков (Константин Иванович, советский футболист и тренер, работал со всеми московскими клубами и сборной  – прим. автора) имел, может быть, чуть больше знаний, исходя из его личного опыта того поколения, в котором он играл. У Лобановского (Валерий Васильевич, советский футболист, советский и украинский тренер, многолетний наставник киевского «Динамо», выигравший с клубом три еврокубка, вице-чемпион Европы со сборной 1988 года – прим. автора) – опыт игрока той поры, в которой он играл и опыт научных новейших методик, которые ему предоставляла комплексная научная группа. Лобановский обладал более широкими познаниями в области подготовки игроков, чем Бесков. Константин Иванович просто исходил из своего прошлого игроцкого опыта, который у него очень богатый, и позволял добиваться результата. Но, оба беззаветно любили футбол, оба «болели» футболом. Разница была в том, что Бесков был сторонником футбола техничного, футбола с хорошим контролем мяча, с использованием средних и коротких передач, футболист как можно больше должен быть с мячом – вот его кредо. Кредо Лобановского, помимо того, что футболист должен обладать всеми качествами мастера футбола, владеть техникой, он должен быть выносливым, жестким в единобоствах, и он должен подчиняться железной тактической дисциплине. У него были четко расписаны «коалиции», как он их называл: малая, средняя, большая. Когда и на  каком месте должен находиться каждый игрок – у него был поточный метод тренировки, 40-50 минут: все в движении, все на максимальной скорости, все с самоотдачей. Все, что присуще высокому уровню тренера, было у обеих.  

Ваша нынешняя ипостась в РФС: не считаете ли вы, что учитываю ситуацию с еврокубками нужно возвращать чемпионат на систему «весна-осень»?

- Дело не в системе, а дело в том, что надо летом играть. Я предлагал на последнем исполкоме следующее. Команды закончили чемпионат, идут в отпуск: неделя в мае и две недели в июне. Потом сборы: две недели сборов и в начале июля начинаем играть чемпионат. И нет никаких проблем – мы освобождаем таким образом декабрь. И выступил на исполкоме, когда обсуждалась система розыгрыша и методы улучшения структуры игры  -  не знаю, услышали-не услышали? Не надо ничего менять: «лето-осень», опять календарь менять, полуторный чемпионат. У нас сейчас научились готовить инфраструктуру  - уже в феврале месяце прекрасные поля, везде есть подогрев, грамотные агрономы, система защиты, подкормки. Поэтому, ничего не надо ломать, надо просто летом играть в футбол.

Лимит на легионеров – это зло или добро российского футбола?

- Я бы не был так категоричен: полезен или не полезен. Полезен только в одном случае – если это будут качественные легионеры. Если это легионеры уровня Клаудиньо, Малкома, Кассьерры, Кордобы, Бариоса, Сантоса, Бабича – если они такого уровня, то я полностью поддерживаю их пребывание в России. Они делают чемпионат интересным, они мастера, на них ходит публика. Если футболисты ущербны, то люди ходить не будут. Теперь вопрос: сколько легионеров? Первое – это качество, второе – количество. До наложения  санкций, я был сторонником жесткого лимита на легионеров: 6 россиян и 5 иностранцев, у нас было: 6легионеров и 5 россиян. Надо, что бы хотя бы путем принуждения российские футболисты играли – для сборной это было подспорье. А если на поле 8 легионеров, то из трех оставшихся мест формировать сборную проблематично. Сейчас сборная не играет, и расширение лимита за счет качественных футболистов это только плюс. Зритель идет смотреть не в паспорт, а на мастерство футболиста. Раньше и сейчас не только на футбол ходили, но и на конкретного футболиста. Раньше ходили на Федотова, Боброва, Бескова, Яшина, Стрельцова, Симоняна, Иванова, Черенкова – на футболистов ходили смотреть. Сейчас тоже такие есть – ходят на Тюкавина, Кассьерру. Поэтому, я ничего плохого не вижу, что сейчас 8 легионеров выходят на поле.

Почему в отечественном футболе есть только Сергей Галицкий с его частными деньгами, не пора ли отказаться от госфинансирования, по крайне мере для клубов Премьер-лиги?

- Ну, если мы только хотим похоронить спорт в целом в России. И футбол, и баскетбол, и волейбол, и легкая атлетика – да все, все виды спорта находятся на госфинансировании. Где брать эти деньги? У нас сегодня, условного говоря, в списке Форбс находится 30 миллиардеров, часть из них за рубежом. А другая часть не любит ни футбол, ни хоккей, ну не любят, что они свои деньги в это будут вкладывать – не будут. Но в каждой частной  корпорации, тот же «Лукойл», тот же Алексей Мордашов и «Северсталь», где есть доля государства – они могут содержать команды мастеров за счет прибыли, которые эти компании получают. У каждой такой крупной компании есть социальная задача, у них это прописано в уставе. Одна из таких задач – поддержка спорта высших достижений. У все по-разному, например, у Олега Дерипаски команды нет, но он строит кадетские корпуса, тот же Роман Абрамович построил 300 футбольных полей по всей России. И поэтому, если  сегодня закроем госфинансирование, то полностью уничтожим весь спорт в России.

Порочная практика приглашать ноунеймов, как сейчас модно говорить, например-Абаскаль, в команды РПЛ, да и Первой лиги – зачем это, тем боле при том, что есть неработающие Черчесов, Семин, Бышовец, да и Слуцкий трудится непонятно где?

- Это следствие неуправляемости, скажем так, этого процесса. Клубы платят деньги, а тот, кто платит, тот и выбирает себе главного тренера. Есть советники, есть селекционные отделы, есть спортивные директора – вот от квалификации этих людей зависит кого они выбирают. Поставить здесь какое-то «сито» со стороны РФС не логично, потому, что клубы – самостоятельные юридические лица. И потому мы не имеем права выдвигать им свои требования. Если раньше, при советской власти, когда я был начальником управления футбола – без меня, без согласия управления ни одного тренера поменять не могли. Я не один принимал решения, у меня работали: Яшин, Симонян, Соловьев, Николаев, Парамонов. И они могли достойно оценить того или иного тренера. Сейчас такой практики нет, что бы кто-то сидел в РФС и говорил, кого можно, а кого нельзя. Поэтому, здесь конечно,  пусть чуть и пропагандистки это звучит, большая роль медиа. Журналисты мало об этом пишут, а специалистов и вовсе никто не слушает. За кулисами они об этом говорят, а вот в печати – нет, к сожалению. На каких основаниях тот или иной тренер приглашается на работу. Конечно, самая большая чехарда была в «Спартаке». В клубе, помимо спортивного директора, должен быть общественный орган, как в том же «Спартаке» - совет ветеранов. Романцев, Кавазашвили, Симонян, Мирзоян – они же могли бы посоветовать, но их никто не слушает. Вот в этом направлении и стоит поработать.

Ваша книга «В игре и в не игры» - это подведение итогов или «назидание» для потомков?

- Это ни то, и не другое. Это даже не биография, это часть моей реальной практической жизни. Цель была,  через призму моего личного восприятия, той масштабности деятельности, которой я занимался как спортивный функционер, и многолетний член исполкома ФИФА и УЕФА – я 27лет работал в этих структурах, 14 из них – вице-президентом, я был руководителем олимпийского футбольного турнира, был председателем оргкомитета Клубного ЧМ, показать все многогранность футбола, как такового. У меня было много встреч не только с моими коллегами, но и с партийными и государственными деятелями – и в своей книге я пытался обозначить проблемы, которые возникали в индустрии, например – 90-е годы прошлого века. Как нам удалось выйти из этой ситуации и сохранить футбол для страны. Некоторый персональный опыт с желанием, чтоб он был изучен для того, чтобы если не дай Бог такое вновь случится, нынешние руководители как-то по-другому к этому отнеслись. Эта книга (Вячеслав Иванович подписал экземпляры  для саратовского ценителя футбола Алексея и московского знатока игры миллионов Евгения – прим. автора) – не как назидание, она написана для людей, которые если захотят что-то там найти полезное, они там найдут.

И философский вопрос: Футбол – это Игра или Жизнь?

- Это Игра, конечно. А за пределами Игры – вся остальная Жизнь. Вот у тренера, настоящего тренера, пока он тренирует – футбол и есть Жизнь. Если тренер на 24/7 в футболе – он не в полной мере соответствует своей профессии. Я помню Виктора  Васильевича Тихонова (легендарный отечественный тренер по хоккею – прим. автора) – у него всегда блокнот и ручка. Мы идем, гуляем, разговариваем – у него мысль пришла, он раз ее и записал. Ему надо что-то – он поехал к Моисееву (Игорь Александрович, артист балета, хореограф, танцовщик, педагог – прим. автора) посмотреть, как он тренирует свой Ансамбль, как он отрабатывает технику – раз, все записывает. Его мысли все время в этом. С Бесковым, о чем бы мы ни говорили – все футбол, все футбол. Лобановский – так же. А нынешние тренеры, к сожалению, провел тренировку – и до свидания, команда в одну сторону, он в другую. Поэтому, футбол – это все-таки профессия, часть жизни. В какой период времени – это основная часть, а в основной период  – это семья, друзья, путешествия. В разный период жизни, футбол занимает или большую, или меньшую ее часть.

Владимир Сабадаш.

Фото – автора.