Театр, в середине прошлого века дерзко поименованный «Современником», время от времени предъявляет публике хрестоматийную классику. Сегодня это – «Поздняя любовь» Александра Островского. Сцены из жизни захолустья в четырех действиях. В афише заявлено, что это совсем не сентиментальная история. Хотя все необходимые для этого атрибуты в пьесе присутствуют. Бедная, немолодая уже, героиня есть, предмет её страсти тоже имеется, и любовный треугольник присутствует. Как из всего этого режиссёр и актёры создали спектакль, созвучный современности, стоит разузнать.  Корреспондент канала "Культура" Яна Мирой это уже проделала.

Черный прямоугольник на белом фоне. Зрители пытаются вычислить его метраж. Размер рекламного баннера? Пропорция телеэкрана? Золотое сечение? О назначении геометрической фигуры тоже много версий - отсылка к Малевичу? Образ горящего окна в жилом доме? Намек на мобильный телефон?

Сценограф и художник Мария Трегубова поясняет: «Хотелось сделать какое-то ощущение невесомости. Какое-то пространство, необладающее никакими характеристиками. Ни цветом, ни фактурой. Как бы никакое. Такой вот космос».

Космос размером с комнату. Камерная история - в прямом значении слова. Комната вне времени. Островский - без привязки к эпохе.

«Он пишет о том, что это сцены из жизни захолустья. Есть пространственное захолустье - мы все это хорошо знаем, что такое захолустье в России. А мы подумали о том, что такое захолустье временное. Что такое, когда время остановилось, когда времени нет», - рассказывает режиссер-постановщик Егор Перегудов.

Текст остался неизменным. Алена Бабенко, которая в пьесе Островского играет впервые, говорит - над языком пришлось много работать: «Язык очень интересный, но надо было его приспособить к современному зрителю. Поэтому мы искали какие-то другие ударения, наверно. Может быть, которые при первом прочтении не слышатся. Акценты, ударения меняли».

Язык самого спектакля актеры «Современника» считают образцом современного прочтения классики: тут много от кино.

Преступление – ради того, чтобы спасти любимого, хоть он - подлец. «Я другой любви не знаю», - восклицает главная героиня. Классика говорит о вечном.  И хотя микрокосм несколько раз меняется в размерах, внутри - все то же самое.

Источник: tvkultura.ru