«Человек одарен разумом и творческою силой, чтобы преумножать то, что ему дано, но до сих пор он не творил, а разрушал. Лесов все меньше и меньше, реки сохнут, дичь перевелась, климат испорчен, и с каждым днем земля становится все беднее и безобразнее», - эта и многие другие цитаты из легендарной пьесы Антона Павловича Чехова «Дядя Ваня» являются зеркальной проекцией нашей жизни, с течением времени их актуальность только возрастает в геометрической прогрессии. Неслучайно великого классика называют провидцем, который не просто опередил своё время, а во многом предсказал будущее.

Экологическая тема стала главным фокусом первого спектакля в России, руководителя парижского театра «Одеон» Стефана Брауншвейга - на сцене Театра Наций всемирно известный режиссёр поставил пьесу Антона Чехова «Дядя Ваня».

На счету Брауншвейга около семидесяти постановок по произведениям Брехта, Клейста, Бюхнера, Ибсена, но к Чехову у режиссера особое отношение: ранее он ставил  «Чайку», «Три сестры», «Вишневый сад».

Премьера спектакля «Дядя Ваня» в Театре Наций состоялась 15 сентября 2019 года в рамках XIX Открытого Фестиваля Искусств «Черешневый Лес». Спектакль мгновенно стал театральным бестселлером - заботится о билетах надо заранее.

 В 2020 году спектакль был номинирован на премию зрительских симпатий «Звезда театрала» как «Лучшая постановка иностранного режиссера в России». Виктор Вержбицкий в роли Серебрякова выдвинут в номинации «Лучшая мужская роль». В январе 2020 года гастроли «Дяди Вани» с огромным успехом прошли в Париже сцене театра «Одеон».

Французский режиссёр поставил замечательный актёрский спектакль в лучших традициях русского психологического театра: в «Дяде Ване» нет места для эпатажа, спектакль, полностью соответствует пьесе.

Не отклоняясь от Чеховского текста, Стефан Брауншвейг в тандеме с блистательными артистами и высокопрофессиональной командой спектакля расставили акценты, контрасты и интонации невероятно  чувственно и тонко, искусно завуалировав в постановке множество смыслов и ассоциаций, которые каждый зритель воспримет сквозь призму своей личности.

Парадоксально, но факт: иностранный режиссёр, не знающий русского языка, настолько тонко прочувствовал загадочную русскую душу, что ему удалось постигнуть самому и воплотить в своём спектакле глубочайший спектр эмоций в самой широкой амплитуде.

 «Дядя Ваня» - не банальные «сцены из деревенской жизни», а глубинное размышление о природе человеческой личности, о хрупкости, уязвимости природы планета Земля, которую человек уничтожает также беспощадно, как и самого себя.

Стефан Брауншвейг: «Мне важно войти этим спектаклем в общую экологическую повестку. Климат меняется. Первый раз я приехал в Москву в 1979 году, в феврале было 25 градусов мороза. Сегодня все не так. Теперь если в Москве зимой минус 10, то в Африке вообще невозможная жара. Население африканских стран перемещается в другие климатические зоны, в том числе к нам в Европу, и это уже миграционная и экономическая проблемы. Все связано: экология, экономика, энергетика. Чем больше мы разрушаем климат, тем к более глобальной катастрофе это ведет. У меня нет готовых рецептов, как исправить ситуацию, но надо будоражить умы, совесть, сознание всего человечества».  

Стефан Брауншвейг является не только режиссёром, но художником-сценографом спектакля.

Сценография лаконична, но при этом очень атмосферна и аллегорична. Основу декораций символично составляют натуральные материалы: дерево и вода. Публика попадает на веранду деревянной усадьбы Войницких, напоминающую современный эко-отель.

В центре сцены уютно расположился бассейн-купель, в которую при тех или иных обстоятельствах окунаются главные герои. Вода - тонкая аллюзия, она может погубить и спасти: Астров топит в воде, как в вине, душевную боль, Дядя Ваня пытается забыться от хандры и тоски, Елена Андреевна отчаянно старается усмирить свою страсть и вспыхнувшую «русалочью кровь», а Серебряков - ныряет в бассейн, испугавшись аффекта своего шурина, который готов в порыве гнева застрелить опостылевшего родственника…

В первом акте в пространстве арьерсцены монументально возвышается величественный строевой лес, полный жизни, энергии и силы.В финале второго действия  зрители видят обломки беспощадно срубленных деревьев, которые метафорично говорят не только о бездумно уничтоженных лесах, но и о сломанных человеческих судьбах.

Словно в лабиринтах густого леса, герои блуждают в своих жизнях, чувствах, нереализованных амбициях и разбившихся иллюзиях…

В спектакле Театра Наций наглядно предстаёт диссонанс внутренних миров героев, потерявших нравственные ориентиры, разочаровавшихся в окружающей действительности, в людях, в себе, их мучает провинциальная тоска, хандра и скука.

Художник по костюмам Анна Хрусталева подобрала для каждого из героев стильные элегантные костюмы, которые великолепно коррелируются с современной модой: мысли и чувства, проблемы, сомнения и страдания героев очень современны.

Каждый из персонажей искренне недоумевает: почему его жизнь сложилась именно так, почему нельзя повернуть вспять время и переиграть фатальные решения в судьбе, почему окружающие люди настолько легкомысленны, что не задумываются о будущем планеты?..

«Проснуться бы в ясное, тихое утро и почувствовать, что жить ты начал снова, что всё прошлое забыто, рассеялось, как дым». 

Евгений Миронов предстаёт в роли Ивана Войницкого, истеричного, опустошённого мужчины, образ актёра для этой роли дополнили бунтарскими длинными волосами. Герой старается шутить, бравировать и горько иронизировать, но в его душе в это время пылает испепеляющий пожар - к 47 годам он осознал, что совсем не так прожил свою жизнь, как мечтал. «Когда нет настоящей жизни, то живут миражами. Все-таки лучше, чем ничего», - с досадой и болью восклицает растерянный Войницкий, сожалеющий о впустую потраченных годах жизни и ушедшему времени, которое, как известно, не может вернуть даже сама вечность. Словно в волшебный мираж, он влюбляется в Елену Андреевну и досадует, почему не обратил внимание на юную девушку десять лет назад, когда счастье ещё было так возможно.

Елена Андреевна в воплощении Юлии Пересильд проживает на сцене внутреннюю борьбу между долгом совести и соблазнами сердца. В других составах в этом образе предстают Елизавета Боярская и Марина Александрова. В этой героине аккумулируются разные качества, присущие женщинам: благородство и кокетство, проницательность и порывистость, верность моральными принципам и пылкость души, рвущейся на свободу.

 «Этот дядя Ваня говорит, будто в моих жилах течет русалочья кровь. «Дайте себе волю хоть раз в жизни…» Что ж? Может быть, так и нужно… Улететь бы вольною птицей от всех вас, от ваших сонных физиономий, от разговоров, забыть, что все вы существуете на свете… Но я труслива, застенчива… Меня замучит совесть», - размышляет Елена Андреевна.

Неудивительно, что благородный доктор Астров вдохновляет молодую женщину, надломленную постоянными придирками нелюбимого престарелого мужа и истосковавшуюся в провинциальной глуши.

Михаилом Львовичем Астровым в воплощении Виктора Добронравова невозможно не увлечься. Невероятно обаятельный, благородный, не похожий на других доктор знает вся тяготы деревенской жизни и искренне страдает, когда ему не удаётся спасти того или иного пациента. Он болеет душой за леса и небезосновательно считает их совершенством: Астров видит свою миссию в сохранении природных богатств, которые он неистово старается беречь и приумножать.

«Те, которые будут жить через сто-двести лет после нас и для которых мы теперь пробиваем дорогу, помянут ли нас добрым словом?»  - философствует Михаил Львович. Разумом мудрый доктор понимает, что его мечты призрачны и иллюзорны и что одному человеку не под силу изменить систему фатального разрушения. Он уже ничего не ждёт и ни на что не надеется, поэтому и периодически уходит в запои, отчаянно пытаясь забыться.

Однако появление Елены Андреевны всколыхнёт в Михаиле Львовиче романтические чувства - герой искренне увлечётся ей. И хотя в докторе явно наблюдаются черты цинизма и снобизма, он не лишён романтизма и сентиментальности. С каким упоением герой рассказывает Елене Андреевна о лесах!

Астров убеждён, что все беды от «полнейшего отсутствия самосознания», он научился жить без надежды, обуздал свои мечты и, кажется, уже и не рассчитывает на счастье. Но жениться на влюблённой в него Соне он не хочет, потому что взаимности с его стороны нет, а обрекать молодую девушку на жизнь с опустошённым человеком он считает преступлением.

Соня в исполнении Надежды Лумповой - сильная личность при внешней хрупкости: порядочная и глубоко страдающая девушка не видела в жизни ничего хорошего, а безответная любовь к Астрову потушила огонёк надежды на лучшее, который ещё теплился в её душе. Но всё же Соня верит, что где-то в конце череды дней её ждёт спасение - человек должен хотя бы во что-то верить, чтобы не сойти с ума от безысходности.

Стареющий капризный ипохондрик Серебряков в блистательном воплощении Виктора Вержбицкого - апогей эгоизма и надменности. Серебряков убеждён, что если он не центр Вселенной, то уж точно - главное лицо своей семьи, он требует преклонения, почитания и подчинения. В одной из ключевых для этого героя мизансцен для усиления эффекта своего влияния он выступает перед домочадцами, декламируя в микрофон странную речь, напоминающую политические дебаты, в которых много пафоса, но мало сути.

Сцену прощания Елены Андреевны с Астровым и диалог доктора с Серебряковым рефреном объединяет карандаш, который, словно грифелем, подводит итог этой истории, оставляя за собой право поставить хоть и беспросветное, но многоточие…

Елена Андреевна предпочла убежать от своих чувств, усмирив «русалочью кровь», но доктор проницательно заметил: пусть не сейчас и не с ним, но её роман на стороне всё равно случится - невозможно вечно гасить в себе чувства. Финальный монолог Сони, который с пронзительной болью и щемящей тоской произносит Надежда Лумпова,  всё же дарит светлый луч надежды, что вера может стать спасением для человеческой души.

«…Нормальное состояние человека — это быть чудаком…»

Стефан Брауншвейг: «ˮДядя Ваняˮ – это образ нашей беспомощности. Можно ли жить, когда идеалы утрачены? Можно ли переосмыслить свою жизнь?»

И пусть «непосредственного, чистого, свободного отношения к природе и к людям уже нет», как нет ответов на эти риторические вопросы, их точно стоить искать: если каждый из нас не сможет трансформировать своё мировоззрение, рано или поздно произойдёт катастрофа, которая разрушит жизнь на планете, безвозвратно уничтожив всё живое.

На ближайший показ спектакля 17 февраля все билеты уже проданы, билеты на следующую дату, 23 марта, ещё можно приобрести.

Неизменные аншлаги на спектакле «Дядя Ваня» в Театре Наций - добрый знак того, что люди в динамичном ритме и драйве дней всё же находят время, чтобы задуматься о главном, незыблемом и вечном...

В экологичной усадьбе Войницких гостила корреспондент Бурулева Юлия

Фотографии - пресс-служба Театра Наций - Ира Полярная и Юлия Трегуб (фото с Виктором Добронравовым)